И забываю мир - и в сладкой тишине я сладко усыплен моим воображеньем.
Прошло больше недели, как я закончила этот роман, но тут же следом я включила его последнюю экранизацию с Евгением Мироновым в главной роли. Я последний человек, которого можно назвать ценителем или сторонником Достоевского, но этот роман, как ни странно, пришёлся мне по душе.
Роман, действительно, прекрасный, хотя личность автора и его судьба чувствуется на каждой странице. Почти в самом начале романа, в момент знакомства с Епанчиными Князь Мышин рассказывает о казни, свидетелем которой он стал - вот вам и налёт автобиографии. Возникает: должен ли автор проживать буквально то, о чём пишет, или хотя бы испытывать те же эмоции? Как можно писать о том, чего не было в твоей жизни, или в этом и заключается суть мастерства писателей - проецировать и пропускать через себя переживания других?
На протяжении всего действия меня не покидало чувство какой-то обречённости, и хотя в глубине души я желала героям счастья, рассудок мне напоминал об авторе, который не мог бы просто так дать своим подопечным радостный финал. Ипполит, приговорённый своим здоровьем, лишь усиливал это впечатление и возвращал к теме сроков, казни и помилования. Его мысли и крик души, охваченной страхом перед кончиной и ненависть к тем, кто будет жить после него, меня безумно отталкивали - вместо покаяния и смирения, он ищет внимания и бросается резкими словами, что, наверное, закономерно для испуганного подростка.
В целом, в романе очень мало приятных мне персонажей: много людей низких, которые этим упиваются. Нет у меня той широты души, как у Мышкина, чтобы любить Настасью Филлиповну - падшая и потерянная, она наслаждается своим пороком и тем, что идёт поперёк принятых норм и приличий. Но что же ей оставалось делать в её положении - уйти в монастырь она не могла, уж слишком душа неспокойная, а принять любовь князя ей не дала гордыня . Не верю, что она его боялась запятнать или сделать несчастным, Настасье Филипповне страшно было уходить с чёрного и такого эффектного пути.
И Аглая та ещё сумасбродка - как-то не выходит у меня любить женские персонажи. Истерический смех Будиной как нельзя лучше подошёл образу героини. Несмотря на свои горести, Аглая Ивановна не вызвала у меня ни симпатии, ни сочувствия. За исключением, наверное, финальной сцены с князем - разбитое сердце и надежды, победа соперницы - это так горько, но, может, тут больше пострадало уязвлённое самолюбие? Гордыня и уверенность в своей правоте борются внутри неё со страхом быть осмеянной, поэтому она смеётся первая, бросает всем вызов и ждёт реакции. Это было бы намного эффектнее, если бы имело под собой настоящее равнодушие ко мнению других - но Аглаю всё же волнует китайская мамина ваза и мнение окружающих о её избраннике. В результате её судьба, я уверена, не разочаровала саму Аглаю, хотя оказалась и не из легких - но не об этом ли она мечтала: вырваться из-под опеки и контроля и бороться за что-то масштабное?
Так получилось, но как раз наиболее отрицательные герои романа вызвали у меня наиболее яркую реакцию и даже сочувствие - это Гаврила Иволгин и Парфён Рогожин. В Иволгине я вижу не только божественные глаза Александра Лазарева-младшего, но глубокую трагедию ординарного человека, который мечтает о великих (пусть и не высоких) делах, но слишком ограничен и зависим от денег. Как писал Достоевский, вот тип человека ординарного, но "поумнее", который отдаёт себе в этом отчёт. Многие трагические судьбы в этом романе всё-таки имеют выход или хотя бы шанс на достойное существование - все, кроме Гани. Он мечется в замкнутом кругу своих неудач и малодушия, которые никогда его не отпустят и станут его роком.
Рогожин, убийца и вор, пожираемый страстью к Настасье Филипповне - вот уж, кто не давал мне покоя, вот, чья душа для меня потёмки. Злодей ли он или просто отравлен своей любовь и ревностью? Как и в случае с архидьяконом Фролло из Нотр-Дам де Пари, я не верю, что любовь так развращает и разрушает. Любовь как страсть нормальна и может толкать на безумства, но достойно лишь то чувство, которое заставляет быть лучше и проявляет наши лучшие качества. Любовь выносит сущность человека на поверхность, и если сущность с рождения черна, то любовь лишь проявит это, но не сможет очернить то, что изначально было чистым и добрым.
Наконец, князь Мышкин. Признаюсь, первым делом меня интересовали медицинские подробности его состояния, но на детали было наивно рассчитывать. Его идиотизм, очевидно, по сути своей наивность и своеобразные розовые очки, которыми представляются чуткость князя, проницательность и способность прощать. Как прекрасно и удивительно, что жестокость окружающих и болезнь не сделали из него чудовище, получается, что и несчастья не могут испортить по-настоящему чистую душу. Великое сострадание и внимание к людям сыграло с ним злую шутку и лишило семейного счастья, пусть я лично и сомневаюсь, что Аглая бы сделала его счастливым. Но главный вопрос, что меня тревожит - не горько ли то, что мы называем идиотизмом самые чистые и светлые проявления души человека? Не в этом ли источник всех проблем?
Роман, действительно, прекрасный, хотя личность автора и его судьба чувствуется на каждой странице. Почти в самом начале романа, в момент знакомства с Епанчиными Князь Мышин рассказывает о казни, свидетелем которой он стал - вот вам и налёт автобиографии. Возникает: должен ли автор проживать буквально то, о чём пишет, или хотя бы испытывать те же эмоции? Как можно писать о том, чего не было в твоей жизни, или в этом и заключается суть мастерства писателей - проецировать и пропускать через себя переживания других?
На протяжении всего действия меня не покидало чувство какой-то обречённости, и хотя в глубине души я желала героям счастья, рассудок мне напоминал об авторе, который не мог бы просто так дать своим подопечным радостный финал. Ипполит, приговорённый своим здоровьем, лишь усиливал это впечатление и возвращал к теме сроков, казни и помилования. Его мысли и крик души, охваченной страхом перед кончиной и ненависть к тем, кто будет жить после него, меня безумно отталкивали - вместо покаяния и смирения, он ищет внимания и бросается резкими словами, что, наверное, закономерно для испуганного подростка.
В целом, в романе очень мало приятных мне персонажей: много людей низких, которые этим упиваются. Нет у меня той широты души, как у Мышкина, чтобы любить Настасью Филлиповну - падшая и потерянная, она наслаждается своим пороком и тем, что идёт поперёк принятых норм и приличий. Но что же ей оставалось делать в её положении - уйти в монастырь она не могла, уж слишком душа неспокойная, а принять любовь князя ей не дала гордыня . Не верю, что она его боялась запятнать или сделать несчастным, Настасье Филипповне страшно было уходить с чёрного и такого эффектного пути.
И Аглая та ещё сумасбродка - как-то не выходит у меня любить женские персонажи. Истерический смех Будиной как нельзя лучше подошёл образу героини. Несмотря на свои горести, Аглая Ивановна не вызвала у меня ни симпатии, ни сочувствия. За исключением, наверное, финальной сцены с князем - разбитое сердце и надежды, победа соперницы - это так горько, но, может, тут больше пострадало уязвлённое самолюбие? Гордыня и уверенность в своей правоте борются внутри неё со страхом быть осмеянной, поэтому она смеётся первая, бросает всем вызов и ждёт реакции. Это было бы намного эффектнее, если бы имело под собой настоящее равнодушие ко мнению других - но Аглаю всё же волнует китайская мамина ваза и мнение окружающих о её избраннике. В результате её судьба, я уверена, не разочаровала саму Аглаю, хотя оказалась и не из легких - но не об этом ли она мечтала: вырваться из-под опеки и контроля и бороться за что-то масштабное?
Так получилось, но как раз наиболее отрицательные герои романа вызвали у меня наиболее яркую реакцию и даже сочувствие - это Гаврила Иволгин и Парфён Рогожин. В Иволгине я вижу не только божественные глаза Александра Лазарева-младшего, но глубокую трагедию ординарного человека, который мечтает о великих (пусть и не высоких) делах, но слишком ограничен и зависим от денег. Как писал Достоевский, вот тип человека ординарного, но "поумнее", который отдаёт себе в этом отчёт. Многие трагические судьбы в этом романе всё-таки имеют выход или хотя бы шанс на достойное существование - все, кроме Гани. Он мечется в замкнутом кругу своих неудач и малодушия, которые никогда его не отпустят и станут его роком.
Рогожин, убийца и вор, пожираемый страстью к Настасье Филипповне - вот уж, кто не давал мне покоя, вот, чья душа для меня потёмки. Злодей ли он или просто отравлен своей любовь и ревностью? Как и в случае с архидьяконом Фролло из Нотр-Дам де Пари, я не верю, что любовь так развращает и разрушает. Любовь как страсть нормальна и может толкать на безумства, но достойно лишь то чувство, которое заставляет быть лучше и проявляет наши лучшие качества. Любовь выносит сущность человека на поверхность, и если сущность с рождения черна, то любовь лишь проявит это, но не сможет очернить то, что изначально было чистым и добрым.
Наконец, князь Мышкин. Признаюсь, первым делом меня интересовали медицинские подробности его состояния, но на детали было наивно рассчитывать. Его идиотизм, очевидно, по сути своей наивность и своеобразные розовые очки, которыми представляются чуткость князя, проницательность и способность прощать. Как прекрасно и удивительно, что жестокость окружающих и болезнь не сделали из него чудовище, получается, что и несчастья не могут испортить по-настоящему чистую душу. Великое сострадание и внимание к людям сыграло с ним злую шутку и лишило семейного счастья, пусть я лично и сомневаюсь, что Аглая бы сделала его счастливым. Но главный вопрос, что меня тревожит - не горько ли то, что мы называем идиотизмом самые чистые и светлые проявления души человека? Не в этом ли источник всех проблем?
-
-
12.11.2014 в 14:31Это может говорить человек,который ни разу не заглядывал в глаза смерти.Надо прочувствовать этот безумный страх и ненависть.Когда я умирала,меня ни разу не посетило смирение.Странно,да?
-
-
12.11.2014 в 16:05